• A
  • A
  • A
  • АБВ
  • АБВ
  • АБВ
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

В поисках универсального измерителя религиозности: анализ с использованием латентной переменной

Выступление Кирилла Жиркова на регулярном семинаре ЛССИ

5 декабря 2013 года Кирилл Жирков (научный сотрудник Лаборатории сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ) выступил с докладом на тему «В поисках универсального измерителя религиозности: анализ с использованием латентной переменной» на регулярном семинаре ЛССИ.

Целью текущего проекта Кирилла является изучение взаимосвязи между религиозностью и различными социетальными характеристиками с одной стороны и между религиозностью и широким кругом ценностных установок – с другой. В своём анализе он опирается на пересмотренную теорию модернизации, в частности, на работу Рональда Инглхарта и Пиппы Норрис «Sacred and Secular», а также на результаты предыдущих эмпирических исследований по данной теме, в рамках которых были выявлены следующие ключевые закономерности: 1) наличие в современном мире нескольких культурных зон, различающихся по типу доминирующих религий; 2) отрицательная связь между экзистенциальной безопасностью и религиозностью; 3) негативная корреляция между религиозностью и гендерным равенством.

Исходя из данных предпосылок, Кирилл предложил теоретическую модель, связывающую культурные особенности различных стран, уровень демократии в них, а также индивидуальные социодемографические характеристики, религиозность и гендерные установки их жителей. Согласно предположениям Кирилла, уровень развития человеческого потенциала и принадлежность к одной из культурно-религиозных зон (выделенных в работе Инглхарта и Норрис) определяют общий уровень религиозности и степень развития демократических институтов в конкретной стране; при этом уровень религиозности также влияет на уровень демократии. На индивидуальном уровне предполагается похожая картина: установки по отношению к гендерному равенству определяется возрастом, образованием, вероисповеданием и религиозностью респондента; при этом сам по себе уровень религиозности также зависит от возраста, образования и принадлежности к конкретной религии (или конфессии).

На данном этапе проекта Кирилл, однако, сосредоточился не на проверке общей модели, а на методологических аспектах измерения религиозности. Действительно, так как в сферу его анализа входит более восьмидесяти стран, то резонно поставить вопрос: одинаково ли воспринимаются индикаторы, используемые для измерения религиозности, в разных странах, или, если выражаться формально, выполняется ли требование измерительной инвариантности (measurement invariance)? Предыдущие исследования показали, что если каждую страну в выборке, включающей более 25-30 государств, считать отдельной группой, то полученные результаты, во-первых, очень трудно интерпретировать, а во-вторых, шансы показать наличие измерительной инвариантности стремятся к нулю. Поэтому целесообразно разделить все наблюдения на небольшое количество групп. Кирилл использовал в качестве переменной группировки принадлежность страны к той или иной религиозной зоне. Всего было выделено пять групп: католические, протестантские, православные и исламские страны, а также общества с доминированием восточных религий (Южная и Восточная Азия). Так как редукция числа групп с восьмидесяти до пяти может показаться для некоторых исследователей чрезмерным упрощением, Кирилл дополнительно проверил наличие измерительной эквивалентности по отдельным вариантам группировки респондентов, для которых нарушение данного допущения представляется наиболее вероятным. В частности, он сравнил религиозные установки мужчин и женщин в исламских странах, представителей различных религиозных конфессий и жителей стран, попадающих в категорию «восточные» (Китай, Индия, Япония, Таиланд).

В качестве индикаторов индивидуальной религиозности были использованы следующие переменные: важность бога в жизни человека (importance of God; переменная имеет 10 категорий и характеризуется высоким коэффициентом асимметрии), важность религии в жизни человека (importance of religion; 4 категории), частота отправления религиозных практик (religious attendance; 7 категорий), а также субъективная оценка собственного уровня религиозности (self-assessed religiosity; 3 категории). Обычно эти переменные трактуются как условно количественные, однако, чтобы удостовериться в наличии измерительной инвариантности, Кирилл выбрал более консервативный способ и рассматривал их как порядковые переменные. Эмпирической основой для анализа послужила агрегированная база данных по третьей, четвертой и пятой волнам «Всемирного исследования ценностей»

Результаты соответствующих тестов показали, что в целом нет серьезных отличий в восприятии конструкта «религиозность» жителями стран, попадающих в разные культурные зоны, однако проблемы с отдельными индикаторами все-таки имеют место. Поэтому вопрос о том, можно ли предложенный в работе инструмент измерения религиозности рассматривать как универсальный, остаётся открытым. Помимо этого, Кирилл отметил, что классификация культурных зон в том виде, в котором она изложена в «Sacred and Secular», требует уточнения. Особые сомнения вызывает правомерность объединения в один регион восточных стран, значительно различающихся в культурном отношении.

подготовила Олеся Волченко